Ну вот, я уже четвертый день в Италии... Что бы там ни говорили эти девочки, уехавшие работать в Казерту... врут они все! Никакая тут не прекрасная жизнь, а просто каторга!

Екатерина , Италия

15.07.2000

Ну вот, я уже четвертый день в Италии... Что бы там ни говорили эти девочки, уехавшие работать в Казерту, как будто бы они все там замуж повыходили за красавцев итальянцев, да домой возвращаться не хотят… врут они все! Никакая тут не прекрасная жизнь, а просто каторга!

Как все начиналось…

А начиналось все очень даже приятно. В первый раз полетев за границу, да еще одна, сама по себе, я чувствовала себя очень крутой. Бродила в аэропорту и глазела на увешанных золотом негритосов и падишахов с чалмой на голове.

Когда прилетели в Рим, восторгу моему не было предела: красота невероятная, пальмы, солнце… Из аэропорта Фьюмичино я поехала на стационе Термини в таком синеньком игрушечном поезде с мягкими сиденьями. Термини – большой железнодорожный вокзал Рима, откуда можно добраться на поезде в любую точку Италии, и в города других европейских стран.

Путь мой лежал на Юг Италии и следующим пунктом назначения был Неаполь, куда я поехала из Рима в не менее удобном мягком вагоне с кондиционерами.

Итальянская «ферровиа», надо отметить, не самый дешевый способ передвижения, билет в один конец стоит 20-30 евро.

По-итальянски я говорила, поэтому спросить дорогу и узнать, как купить билет, воспользоваться телефоном-автоматом и т.д. в незнакомой стране для меня не было проблемой. Тем более что итальянцы все такие вежливые, такие приветливые, улыбаются, все объяснят и все покажут.

Приехала я в Неаполь и сразу же начала звонить Ангелине – женщине, которая должна была встретить меня и устроить на работу. Звоню, звоню… никто не отвечает. Ну, пойду я, думаю, поищу пока туалет, чай, кофе, круассаны, а потом еще раз позвоню. Только отошла я от телефона-автомата, тут навстречу мне мужик. Пристал с расспросами: Ты с Украины? Ищешь работу? Я объясняю, что я русская туристка, приехала отдыхать, а он заладил: Lavoro, lavoro! Я позвонила Анжеле еще раз – опять никто не брал трубку. Ну, вот, одна в Неаполе – городе с высоким уровнем преступности - на вокзале. Стою, уже не знаю, что и делать. А мужик все это время за мной таскается и сумку мою таскает. Поехали, говорит, в кафе, бар, пить кофе, чай. У меня, говорит, сотовый телефон есть, по дороге дозвонимся. Мне деваться некуда, чем тут на вокзале тусоваться, лучше уж я и правда поеду с ним. Пусть хоть чаем угостит.

Он показал мне море, Капри, вулкан. Купил нам на набережной по такому вкусному десерту – там фрукты разные: ананас, виноград, персики, дыня, клубника и сверху соком все полито. Никогда такого не ела. Я еще тогда подумала, что дорого, наверное, стоит такая вкуснятина.

Потом я дозвонилась наконец-то до Анжелы и наивно так ей выдала: А я тут познакомилась с одним Антонио, и мы с ним гуляем! Боже, как она на меня орала… Антонио тоже подфартил – выхватывал все время у меня трубку и начинал что-то там ей грузить. Мне еще и за этого Антонио досталось, я ж ему телефон-то ее сказала. Ну, Анжела разозлилась не на шутку и сказала, чтоб тогда этот Антонио меня и вез, раз я с ним связалась. Антонио, узнав, что ехать мне надо было в Сан Джузеппе, а это достаточно далеко от Неаполя, везти меня бесплатно отказался, а я сказала, что денег на такси не имею. Антонио, надо сказать, повел себя достойно – проводил меня до вокзала, помог купить билет, посадил на поезд и дал мне на всякий случай свою визитку, где было написано: «Antonio. Taxi driver» И еще почему-то «Shoes &bags». Если, говорит, тебе та работа не понравится, звони мне. Я тебе дам другую работу, хорошую. Поцеловал три раза в щеку по итальянской традиции и баста.

Часа через два я приехала в Сан Джузеппе. Стою на перроне, меня никто не встречает. Тут еще дождь сильный начался, совсем не жарко оказалось в Италии. Минут через сорок ко мне подбежал какой-то дедок: Ты, говорит, Катя? Пойдем! Я отвезу тебя к Анжеле.

Сан Джузеппе оказался маленьким промышленным городком, ничего красивого.
Когда мы приехали в дом Анжелы, она уже немного подуспокоилась, но встретила меня холодно.

У Анжелы я познакомилась с одной девушкой лет сорока, которая за два месяца сменила уже две работы и совсем была не в восторге от Италии. Она уже готова была даже с мужиками спать за деньги, хотя дома на Украине ее ждали муж и дети.

А еще оказалось, что С. Ю., директор московской фирмы, которая занималась отправкой меня в Италию, наврал этой Анжеле, что мне 23 года, а то бы меня не взяли. А мне тогда было 19. Но уже поздняк было метаться, не отправлять же меня обратно.

Работа

Утром меня повезли устраивать на работу. Так я оказалась здесь, в деревне Оттавиано. Дом, конечно, поразил меня своей красотой и размерами, ну просто огромнейший дом. Платить мне, сказали, будут всего лишь 400 долларов в месяц. На эти деньги я, конечно, могла купить себе и платья и туфли, но это очень мало для такой работы. Работа очень тяжелая. Вся мебель тут резная, все шкафы белые, все в зеркалах, двери все лакированные из красного дерева, пол в мраморе и кафеле. И все это надо подмести, пыль протереть, а потом и помыть, да так, чтобы все блестело и сверкало. Сначала водой, потом насухо. Не понимаю, зачем каждый день это все надраивать, хватило бы и раз в три дня, и так все чисто!

Больше всего мне нравится мыть ванную, а не нравится вытирать пыль и гладить. Если придется гладить, то это все! Можно сразу в гроб ложиться! Вещи, скатерти, полотенца, тряпки для пыли по два раза не используются. Все это используется один раз, а потом – стирать. Вот сегодня была куча – если все вещи с нашего дома собрать: мамины, папины, Дашкины и мои – вот такая и получится. У меня чуть спина не отвалилась.

А в первый день у меня от всяких их порошочков начали облазить руки, но сейчас уже облезли, слава богу. Для каждой кастрюльки своя тряпочка, свой порошок, штук тридцать бутылок с разными моющими средствами. Устаю ужасно, а еще же надо свое постирать.

А сегодня сеньора позвала меня с ними в ресторан пиццу есть. Ох, ну это уж она погорячилась. У меня к концу дня такой видок… какие там рестораны.

Едят они вообще там много, особенно их дети, едят как слоны! Я не съедаю все, что мне накладывают. Как навалят макарон полную тарелку - они тут в почете - я осиливаю только половину.

Еду недоеденную выкидывают, даже если много осталось, все равно все в мусор. Хлеб тоже, один раз отрежут и баста, остальное в мусор. Сегодня вот выкинула огромный пакет этого хлеба. И печенье выкидывают, и калачи с орехами, и воду минеральную выплескивают. Полбутылки выпьют, остальное – в раковину.

Встаю в семь утра, заканчиваю в одиннадцать-полдвенадцатого вечера. Весь день на ногах, работаю, работаю, когда отдыхать – не знаю. Выходных у меня не бывает. Сегодня вот воскресенье, я встала в полседьмого, уже весь дом помыла, 2 этажа. Весь день в этом доме, людей не вижу. На улицу смотрю только с балкона да иногда выхожу позвонить. Хоть бы в магазин меня отправляли, все какое-то развлечение, а то на улицу отправляют только мусор выкинуть.

Раз как-то я попросила выйти прогуляться, невмоготу уже было в этом доме сидеть. Так сеньора начала мне грузить какую-то фигню о том, что мне на улицу выходить нельзя, а то меня карабиньеры поймают за то, что я в Италии нелегально работаю. А то у меня на лбу написано, что я тут работаю. В общем, пыталась запугать меня какими-то сказками детскими. Больше-то за себя боялась, сама ведь закон нарушила, взяв меня на работу. Но на улицу я все-таки вырвалась, прогулялась по деревне.

Гулять в этой деревне особо некуда, для этого даже тротуаров не предусмотрено, узенькие такие тротуарчики. Все гоняют на моциках – туда-сюда, туда-сюда, бибикают, кричат… голова кружится.

18.07.2000

Итальянская famiglia

Вчера мы приехали в Сорренто. У сеньоры тут апартаменты для летнего отдыха. Ну, мне-то отдыхать не придется. Квартира, конечно, поменьше, чем дом, но убирать-то тут не меньше.

Дориана, старшая дочь, укатила на неделю в Германию к подруге, и я пока живу в ее комнате. Где буду я, когда она приедет, даже не знаю. Пока, можно сказать, шикую. В комнате есть огромный балкон, куда я выхожу по вечерам послушать, как трещат на улице мотоциклы и машины гудят. А когда стемнеет, а темнеет тут рано, из окна такая красота открывается. Тут вокруг горы, а на горах все в огнях – гостиницы, бары, дискотеки – огни Неаполя, красные, зеленые, оранжевые, все мигает, как на городской елке. Сейчас выглянула, так и хочется выйти и пойти куда-нибудь, а фигушки: ты тут в полной зависимости от хозяев. Мамашка строгая, даже дочерей своих из дому не выпускает.

А вчера-то что было! Мне пришлось стать свидетелем семейного скандала. Такого я еще в жизни не видала. Сначала дети довели сеньору до слез, потому что не хотели идти завтракать, и валялись на постели перед телеком. Сеньора сначала орала-орала, а потом начала в слезах бегать по дому и истерично тараторить все известные проклятия в адрес своих бамбин. Но они и этого не поняли, Тогда подключился папашка. Я думала, рухнут стены дома! Он орал раз в десять громче сеньоры, таким грозным оперным голосом. Потом отхлестал по заднице одну и другую, такой огромадный дядька, страшная была сцена! Я аж дверь прикрыла в комнате, где убирала, как еще мне-то не досталось… Но все остались живы.

Сегодня мы поехали на пляж, думала хоть там-то отдохну, полежу, позагораю… Ха-ха, не тут-то было. Сначала на меня сгрузили самую тяжелую сумку, ну, это-то не так страшно было, еще и не такое таскали. На пляже синьора решила подрядить меня еще и бебби-ситтером. Заставила играть меня со своей бамбиной, которая, казалось, на дух меня не переносила, кстати, взаимно. Очень избалованная была бамбина, в Италии вообще, надо сказать, родители детям очень многое позволяют, причем, где надо и где не надо. Тогда для меня, что итальянский ребенок, что маньяк-террорист все одно было. Это сейчас я поняла, что не все итальянские дети монстры, встречаются очень милые и хорошие. Короче, какие родители, такие и дети. В общем, бамбина играть со мной категорически не хотела, выражалось это в вырывании рук и истеричном крике “Lasciami, lasciami cattiva!”
.
А недавно мы заехали к их nonna (бабушке), там была сеньорина сестра со своим восьмилетним сынком, вот это был убийца, вырвавшийся на свободу. Он носился по дому с какой-то резиновой дубиной и орал как резаный, я чуть не оглохла! Наша войнушка отдыхает. А когда мы ехали в машине, он так вертелся, сидя на руках у своей двоюродной сестры, что двинул ей головой по лицу и разбил губу. А у самого тоже губа разбита. Кошмар! Так носится, можно и череп расколотить об какую-нибудь дорогостоящую вазу.
+ сегодняшнего дня: позвонила маме, рассказала, как мне тут живется, всего я, конечно, никому не рассказываю, чтобы не расстраивать. Консилия, средняя сестра, кажется, проявляет ко мне расположение: вставила сегодня слово в мою защиту: «Она не виновата!», когда сеньора обвинила меня в том, что это я забыла какой-то там надувной матрас ее бамбины. Я даже толком-то не поняла, о чем речь шла, какой такой матрас, в упор не помню никакого матраса, который почему-то я должна была с пляжа притащить.

19.07.2000

Ну, все, сегодня такое приключилось, что оставаться здесь я больше не могу, хоть на скамейке придется спать, но в этом доме я больше не останусь!

29.07.2000

Не вдаваясь в подробности, скажу только, что из того дома я ушла после того вечернего скандала. Так называемая сеньора повела себя как базарная тетка и своими оскорблениями спровоцировала мой уход. Заплатила мне 80$ вместо положенных 200 за две недели работы. Но мне уже было настолько по барабану. Мне хотелось лишь поскорее вырваться из того проклятого дома и бежать, бежать оттуда подальше и никогда не возвращаться.

Наконец-то новая работа

Так я оказалась здесь, в деревне Santamaria di Castellabate, в баре Belleville.

После того, как я ушла из того дома, дня три я просидела без работы в доме с кучей украинских теток. Все они приехали в Италию на заработки, но уже потеряли всякий оптимизм. И давай они на меня нагонять – Да как же тебя сюда занесло, деточка! Да ты ж ничего не окупишь! Нам тут платят мало! Да мы тут рабы! – верещали они наперебой с характерным украинским говором.

Два дня я ждала, пока за мной приедет какой-то там Кармине, чтобы повезти меня на новую работу. Видимо, этот старик Кармине большой шишкой тут был. Каждый раз, как к дому подъезжала какая-нибудь машина, все тетки дружно вскакивали и подбегали к окну: «Вот он, вот он, Кармине приехал!». Но кто такой был этот загадочный Кармине, мне так и не посчастливилось узнать.

На третий день утром мы с Наташей и синьором Сальвадоре поехали на стрелку. Джанни и Антонио - хозяева бара, обоим лет по 40 с лишним. Один помоложе и посимпатичнее, второй постарше и страшненький. Сначала они меня брать не хотели, слишком молодая. Что-то долго обсуждали между собой, прямо как мафия. И после недолгих уговоров: «Но это же я сейчас без макияжа!» согласились провести мне испытание.

Пока мы ехали, а ехали часа два, они просто засыпали меня комплиментами: Bellissima! Dolcissima! Еще сказали, что у итальянцев есть одна не очень хорошая черта – они со всеми хотят фаре аморе. Уж не намек ли? Но дядьки оказались хорошие, порядочные, мне они сразу понравились.

Бар находился в небольшом курортном городке на берегу моря.

Первый день я работала в субботу с восьми утра до 13.30, и потом вечером с 18.00 до 2.30. И так три дня подряд. Уставала как лошадь, но мне все равно нравилось. Здесь было и общение, и внимание, и куча новых знакомств. В баре работали две девушки из Москвы, очень красивые, Таня и Натали, мы с ними подружились. Девчонки были старше меня лет на 10, и работали они в этом баре уже месяцев 5.

Основными утренними посетителями были местные жители, очень добродушные и улыбчивые люди. К обеду подтягивались иностранцы – немцы и англичане, а по вечерам отплясывали итальянские туристы. Веселье обычно длилось до глубокой ночи.

Жила я в доме с Таней и Наташей и еще с нами жила итальянка Розалия, которая была в баре вроде менеджера, по совместительству – любовница одного из хозяев бара, как впоследствии выяснилось.

Эта Розалия была той еще стервой, и все побитые мной стаканы в процессе мытья - в основном ее заслуга. Все упреки в свой адрес я воспринимала очень близко к сердцу. Особенно остро я реагировала на крик, который был основным методом общения Розалии. В общем, эта Роза постоянно меня доставала. Всякий раз, когда она обращалась ко мне, а обращалась она исключительно на повышенных тонах, я не знала, куда б мне метнуться – стоять или бежать, стакан схватить или бутылку, в общем, я впадала в ступор, а она потом всем говорила, что я иностранка и ничего не понимаю.

Розалия могла из любой мелочи раздуть слона. Как-то я по неосторожности воспользовалась ее стиральным порошком. Уж не знаю, как она вычислила, что я именно ее порошок взяла, ведь там стояли порошки еще и Тани, и Наташи, но к обеду об этой истории с порошком уже чуть ли не в газетах написали. Но это что… Слушайте дальше.

Una storia d’amore и последствия этой любви ))

В баре каждый вечер пел певец Франческо. Антонио сказал мне, что Франческо плейбой. Нуу, это понятно, кто бы сомневался, такой красавчик – высокий, смуглый зеленоглазый брюнет. А как пел, как пел! Было бы странно не влюбиться в такого. Все бы ничего, да вот только Франческо как-то не особо меня вниманием-то одаривал. А потом совсем другая группа стала петь по вечерам. Ох, как я страдала, как я страдала. А в баре всем уже известно стало, что мне нравится Франческо. Пиппо –бармен все время подкалывал меня: «Катрин, Катрин, Франческо, плейбой, вой ушире кон луй?» В общем, как-то вечером, Франческо снова появился в нашем баре, счастью моему не было предела. Надо было что-то делать. Антонио, видя, как я сохла по Франческо, решил подсобить. Когда гульба закончилась и все стали собираться по домам, уж не знаю, что там Антонио Франческо нашептал, но плейбой пошел меня провожать. Я обалдела, я о таком и мечтать не могла. По дороге домой Франческо пригласил меня на романтическую прогулку по ночной деревне. О! Конечно, я была согласна. Мне вот только домой нужно было забежать на минуточку.

Я попросила Франческо подождать меня у входа, но он почему-то очень рьяно настаивал на том, чтобы войти со мной и подождать меня в коридоре. Уж не помню, что он там придумал, может, сказал, что ему надо в туалет. В общем, я впустила мальчика пописать по-быстрому.

Не успел мой кантанте выйти из туалетной комнаты, как в дом фурией ворвалась Розалия, та самая, помните? Е-маеее! Я как-то даже сразу и не поняла, в чем дело. Она начала орать на моего Франческо, что именно она орала я точно не могла понять, но у нас явно были проблемы. Кантанте оборонялся и за меня и за себя, но не помогло. Утешало лишь то, что весь этот поток дикого ора обрушился не на меня, хоть и жалко было плейбоя.

Самое интересное, что узнала я, из-за чего у Розалии припадок-то случился, только дня через три. Оказалось такое дело – девчонки мне сказали, что по здешним обычаям мужчина не должен входить в дом к незамужней девушке. Я-то, как оказалось, была тут вроде как и не при делах, потому как законов местной мафии не ведала. Выходит, Франческо, воспользовавшись моим неведением, решил Розалии свинью подложить. Она-то была не замужняя, вот и орала на него, как умалишенная. Дура! Если б люди подумали, что она с Франческо-красавцем встречалась, у нее бы так рейтинг поднялся! Хотя такое бы вряд ли кто подумал. Кроме того, что она стервой была, она еще и страшна была как атомная война.

Короче, происшествие это оставило такой яркий отпечаток в моем мозгу, что от всех последующих «плейбоев» я отмахивалась, как могла. Отказывала всем направо и налево, настолько я была напугана этими местными обычаями. Один раз даже отказала двум о-очень симпатичным парням, позвавшим меня всего лишь мороженого на пляже поесть. Они были завсегдатаями нашего бара, ходили всегда парой. Мне и в голову не приходило, что они были голубыми. Вот я пожалела-то потом, клеевые были парни!


Продолжение следует...